С тех пор, как Рыжик поправился, прошла неделя. За это время он значительно подрос и прибавил в весе.

 

Глядя на этот скачущий рыжий шарик с туго набитым животиком, не верится, что совсем недавно мы кормили и поили его через шприц и бурно радовались, когда он сам съедал несколько кусочков корма.

Теперь этот обжора кушает раз 10 в день, выпивает миску молока и умудряется подкрепить свои силы в левых местах – например, из собачьей чашки или надкусит сладко пахнущую ванилью булочку.

 

Первое время котёнок много времени спал, причём делал это в любое время, засыпал на любых поверхностях и в любых позах. Но у него появились свои излюблённые местечки, где сон особенно сладок. Вот два из них – полка над монитором и собственно вся поверхность стола вокруг:

 

Проснулся...

Спит он хотя и крепко, но мгновенно реагирует на ласку, сразу начинает мурчать как трактор, его даже на другом конце комнаты слышно.

 
Недавно Рыжик обнаружил, что у Томаса сзади торчит очень симпатичная пушистая метёлка, в которую так приятно вцепиться всеми зубами и когтями и драть изо всех сил. Только Томас – странный кот, ему почему-то жалко дать поиграть с метёлкой и каждый раз даёт малышу затрещину. Вот жадина какой!

 

Как вспомню первые дни жизни Рыжика у нас, так смех пробирает. Начать с того, что он очень боялся Джерьку, но она боялась его ещё больше и пряталась за нас – так страшно он шипел и фыркал. За две недели они привязались друг к дружке, Джерь взяла над ним опекунство и внимательно следит, чтобы собачьего котёнка не обижали.

В субботу мыла окно, пока цветы обрабатывала, Рыжик обследовал подоконник – какой, оказывается, здесь простор, когда горшков нет!

Тут я распахнула створку окна – пусть котейка с высоты оглядит дворовые окрестности. Ух, как он сразу насторожился, распушился, хвост крючком выгнул, ноздрями и усами зашевелил.

Ещё бы – свобода, дикая природа, всё такое необычное и донельзя волнующее наивную детскую душу.

В этот момент я с трудом удержалась от соблазна слегонца шлёпнуть его по попке.

 

Надышавшись свежим воздухом, Рыжик нашёл себе новое занятие – ловлю собственного хвоста.

 

О, с какой осторожностью он подкрадывался к этому рыжему шнурку, затаив дыхание; какие коленца выкидывал, какие прыжки совершал! Пару раз ему везло, набрав полную пасть шерсти с палочкой посерёдке, он принимался яростно жевать врага, но тут становилось почему-то больно, он освобождал его и сидел, недоумённо глядя на ржущую хозяйку с непонятной штуковиной в руках.

 

Томас и Рыжик.

Погонялся за пёрышком...

Расставила по местам политые, опрысканные цветочки, Рыжик такую недовольную мордаху скорчил, как же, права кошачьи ущемили, свободы передвижения лишили. В отместку он прошёлся сперва по горшкам с землёй, затем – по чистому, только-только отдраенному подоконнику. Пришлось проказника приманивать мисочкой с влажным «вискасом», и пока он подкреплял силёнки для будущих проделок, быстренько ликвидировать следы его мести.

Несколько чёрточек к характеру Рыжика: любит спать на твёрдых поверхностях, на одеялах ему жарко.

 

На каждый громкий стук реагирует мгновенной защитной позой: спинка – холмиком (чтобы разогнуться как пружина), лапы покрепче упираются в пол (чтобы сразу задать стрекача), хвост – крючком (чтобы рулить в безопасное место), зрачки мгновенно расширяются (чтобы лучше видеть источник опасности), уши торчком (чтобы лучше слышать), шерсть – дыбом (чтобы казаться большим и грозным). Спустя пару секунд, убедившись в отсутствии угрозы его жизни, Рыжик возвращается в прежнее, дотигрячье состояние.

 

Ещё у него очень чувствительный нос, сколько котов у меня было, ни один не обладал такими подвижными ноздрями. А хвостик его – просто песня. Кажется, что он живёт своей отдельной жизнью, не просто крутится во все стороны, как пропеллер, но и изгибается под немыслимыми углами. Ни капельки не удивлюсь, если он может бантиком завязываться, главное – научиться этому.

По квартире мы теперь передвигаемся с осторожностью, ибо у котёнка поистине космическая скорость. Только что сидел на диване, умывался, и вот он уже влетает в ванну, и я еле-еле успеваю затормозить готовую захлопнуться дверь…

 
Котёнку всего два месяца, из них у нас он живёт две недели. Всё самое интересное – впереди!